Миссис Доэрти

После того, как они с дочерью поужинали, женщина пошла в свою спальню, села у окна и продолжила шитье, которым занималась вот в такие поздние вечера, когда спать совсем не хотелось. В последнее время ей все меньше хотелось спать - возраст и трудности странно действовали на нее. Казалось бы, ближе к старости нужно отдыхать, но у нее никак не получалось.
Зато будет у Лорны новое платье.
Только осознание того, что нужно заботиться о своей дочери, которая была еще слишком молода для этого жестокого мира и нуждалась в материнской любви, поддерживала миссис Доэрти. Для дочери она была способна на многое. Только она одна осталась... Большой дом, которым она так гордилась, всегда был полон шума, смеха и возни. По вечера на заднем дворе ее муж что-то чинил, сыновья шутили и толкались, шутливо, как и все мальчишки. Маленькая Лорна, девочка, которую все так ждали была самым любимым всеми человечком в доме. А сейчас... Пустой дом. Лорна, уже почти взрослая, наверняка уже уснула в своей постели. Самым большим страхом пожилой женщины было то, что ее дочь выйдет замуж и переедет от нее в другой дом. Нет, мать конечно же желала счастья для своей единственной оставшейся в живых кровинушки, но так боялась остаться одна, доживать свой век совсем никому не нужной. Ведь она потеряла их всех. И своего мужа, и своих мальчишек. Не уберегла. И всегда корила себя за это.
Странные, грустные мысли посещают людей по ночам. И попытка занять руки работой совершенно не помогали. Она сидела у окна, дыша свежим воздухом, но совершенно не обращала внимание на то, кто ходит напротив окон и ходит ли вообще. Она смотрела на свою работу да иногда на свет свечи. Но когда скрипнули ступени ее крыльца, миссис Доэрти насторожилась. Ночные гости никогда еще не бывали желанными, да и ничего хорошего от них не жди. С неожиданной для такой престарелой женщины резвостью она отложила шитье, взяла старое ружье мужа под кроватью и пошла к двери. Если не она защитит дочь, то кто же?
- Кто там?

Миссис Доэрти

Кто может прийти ночью, когда все порядочные люди уже спят? Грабители, разбойники или того хуже - индейцы. Конечно это мог быть и старый пьяница, который жил здесь недалеко - иногда он отчаивался настолько, что приходил просить у нее денег. В это случае ружье ей тоже понадобится. Но больше всего сейчас женщина надеялась, что скрип ей послышался или же дерево скрипело само по себе - так бывает, когда древесина нагревается на солнце, а ночью остывая, поскрипывает. Но ее надежды не оправдались - с той стороны двери послышался ответ.
-Эм, это усадьба четы Доэрти, мэм? Вам старые письма.
Четы... Похоже, сведения о ее семье у этого человека такие же старые, как и письма, которые он принес. Если принес. Старую женщину все еще одолевали сомнения, не происки ли это грабителей. Ведь нужно только под любым предлогом уговорить ее открыть дверь, а потом... Да что потом, она ничего не сможет сделать. В "старые письма" мало верилось - миссис Доэрти хорошо знала почтальона, это был не он. Кто бы еще пришел к ее дому с письмами?
-Это письма Брендона Мэм, и они принадлежат его семье.
Имя сына заставило ее забыть о всех опасностях и подозрениях - женщина  метнулась к двери и открыла ее. Она так давно мечтала хоть что-то узнать о Брендоне, что сейчас ее волновало только это. Письма от ее мальчика. Какая радость пришла нежданно в старый дом. Отперев замок и пару щеколд, она отошла от двери
- Входите, мистер. Надеюсь, Вы не соврали.

Поужинав вместе с матерью в крохотной столовой, в которой из мебели был разве что буфет, одна дверка которого давно отвалилась и теперь стояла, оперевшись на стену, в темном углу, квадратный стол с облупившимся лаком и два крепких стула, Лорна отправилась на мансарду, в которой обустроила нечто наподобие комнаты. Она вознесла короткую молитовку собственного сочинения за здоровье матери и упокой отца и братьв. Мать - единственный родной живой человек, и Лорна с ужасом смотрела в будущее, в котором ее, этой пожилой, но еще не потерявшей любви к жизни женщины, уже не будет. Девушка со слезами на глазах гладила седые кудри матери, мысленно умоляя Господа позволить ей пожить подольше. Лорна знала, что, в свою очередь, является единственным утешением миссис Доэрти, поэтому не спешила выйти замуж и покинуть родительский дом. Этот дом с виду, должно быть, казался совершенно неживым, но здесь обитало материнское тепло, которым дышали его стены.
Лорна, по обыкновению, долго не засыпала. Она лежала на кровати и слушала милую трескотню кузнечиков, монотонное клокотание лягушек, всматривалась в бездну глубоко-синего неба, пытаясь перечесть моргающие звезды, похожие на рассыпанную алмазную крошку. Вдруг послышался скрип половицы и шуршащая суета внизу, у двери, будто бы стукнула щеколда и открылась дверь. Лорна быстро поднялась и сбежала по лестнице вниз. Она остановилась, держась рукой за балясину. Тусклый свет свечи (точнее маленького огарка) выделял в потемках фигуру матери и какого-то мужчины, прислонившегося к косяку.
- Матушка, кто это? - спросила Лорна, всматриваясь в лицо незнакомца и пытаясь уловить его черты. Отставленное отцовское ружье заставило девушку волноваться, впрочем, она скоро успокоилась, поскольку нежданный гость, очевидно, был настроен мирно.